Путешествие втроем - Страница 46

Бабушкина спальня всегда была обставлена очень просто: узкая кровать с высокими спинками, старинный туалетный столик из ореха с ножками, об которые поточили зубы бабушкины питомцы, не представляли никакой ценности. В углу потертая кушетка – на ней спали собаки. В другом углу большой гардероб с зеркалом, которое сильно потускнело со временем. Все такое родное и знакомое. На простом туалетном столике стояли круглые часы. Энн завела их, и они пошли. Наверное, Джон посчитал их слишком старомодными, чтобы взять себе.

В памяти Энн возник образ сухонькой старушки в очках, с задорными седыми кудряшками, никогда не унывавшей, живо всем интересовавшейся, всегда готовой прийти на помощь в любое время дня и ночи. Наверное, она тосковала по тесному общению с соседями. Лорел-Лодж стоял слишком уединенно…

Энн присела на край кровати, живо представив лицо молодой бабушки, какой она выглядела на фотографии из семейного альбома – в летнем легком платье, с развевающимися кудрями и бокалом шампанского в руке она стоит среди гостей на какой-то вечеринке. Глаза ее глядят весело и лукаво. И сейчас Энн словно услышала голос бабушки: «Вперед и вверх, внучка. Не упусти своего счастья».

И словно в ответ снизу послышался голос Ричарда:

– Энн, камин разгорелся, стол накрыт. Где вы?

– Иду, – отозвалась Энн и ласково провела ладонью по покрывалу. – Спасибо, бабуля.

Мысль о том, что Джон приводит сюда свою любовницу, уже не вызывала в ней возмущения. В конце концов, он взрослый человек, у которого, видимо, не все ладится в семейной жизни. И ему этот дом дает ощущение покоя и безопасности.

Энн встала, бросила взгляд в зеркало, стоявшее на туалетном столике, увидела бледное овальное лицо, темные шелковистые волосы, необычно блестящие глаза и улыбнулась своему отражению.

Ты очень даже хорошенькая, Энн, сказала она себе. И ты встретишь Рождество вместе с ним! Остальное не важно.

Ричард разжег камин и вскрыл коробку, в которой, как он сказал Энн, лежал рождественский подарок от его друга. В ней оказался тщательно упакованный в фольгу зажаренный гусь, еще теплый. Пройдя на кухню, Ричард обнаружил, что Энн нет, и, пошарив в буфете, нашел подходящее овальное блюдо из белого фаянса с золотой каймой. Заметив в ящике свечи, Ричард захватил и их тоже.

В гостиной на камине стояли бронзовые подсвечники, он переставил их на стол, вставил свечи и зажег. Потом расстелил салфетки, поставил тарелки, рюмки, все время прислушиваясь. Энн ходила наверху по комнате, затем хлопнула дверь, она вышла и идет по коридору. Сейчас спустится вниз? Но нет, снова наступила тишина. Герцог Глостер вбежал в гостиную и начал нюхать воздух, вопросительно глядя на Ричарда.

– И тебе обязательно дадут угощение, – уверил его Ричард. – Сейчас твоя хозяйка спустится вниз, а пока не стоит ей мешать.

То, что Энн пригласила его заехать в ее дом и встретить Рождество вместе, явилось для Ричарда полной неожиданностью. Первой реакцией его была невероятная радость! Но отдает ли она себе отчет в том, что может за этим последовать? Его охватило сомнение. Имеет ли он право воспользоваться ситуацией? Энн не из тех девушек, которые довольствуются случайными романами…

Тогда в автомобиле он не удержался и поцеловал ее, и ощущение, которое он испытал при этом, даже испугало его. Никогда еще, целуя женщину, он не ощущал такой всепоглощающей страсти. Рядом с ней, такой воздушной и хрупкой, он чувствовал себя уверенным и сильным. Ему хотелось навсегда изгнать из ее жизни все горести, оберегать и баловать ее. Его изумляла ее неуверенность в себе. Она не сознавала своей привлекательности, своего изысканного очарования. Глядя на нее, Ричард чувствовал, как его страстное желание переплавляется в небывалую нежность. Следовало объясниться с ней, сказать, что он скоро уедет, далеко и надолго. Но он не решался…

Наверное, это расплата за те легковесные связи, которые он имел в прошлом и которым ничто не мешало. Но вот он встретил девушку, ангельски красивую и милую, но ему предстояло расстаться с ней. Невозможно требовать от женщины такого самопожертвования!

Ричард догадывался, что Энн не возражает против того, чтобы они стали близки сейчас. Но тогда он поставит ее на один уровень с остальными… Надо собраться с духом и сказать ей все, не откладывая. И будь что будет.

Он слышал, как она спустилась по лестнице, но в гостиной все не появлялась. И вот в коридоре послышались ее легкие, как у эльфа, шаги. Он обернулся и увидел ее в дверях гостиной. Энн переоделась – на ней был облегающий фигуру тонкий джемпер темно-розового цвета, вдоль плеч тянулись ряды маленьких жемчужных пуговиц. Черные бархатные брюки подчеркивали стройность ног. У него перехватило дыхание – до того она была хороша! Она смотрела на него доверчиво и вопросительно, затем ее взгляд упал на столик у камина, и глаза расширились от удивления – она увидела посередине, между тарелками с нарезанными ею сандвичами, блюдо с жареным гусем.

– Что это? Откуда? – изумленно спросила она.

– Подарок от друга. Он работает шеф-поваром в ресторане. Мы познакомились с ним у Тео.

Ричард видел, как напряжение покинуло ее и на ее лице появилось радостное детское выражение.

– Ну разве это не чудо! – воскликнула Энн. – Это будет настоящее Рождество.

Она сбегала в кухню и вернулась с пачкой бумажных салфеток. Глостер семенил вокруг стола, предвкушая пиршество.

Ричард выдвинул кресло, в которое Энн величественно опустилась, и Глостер в ту же секунду оказался у нее на коленях. Она приласкала песика и придвинула к краю стола мисочку, которую достала для него в буфете.